Название: чего ты ждал...
автор: white and fluffy
фандом: ХнГ
персонажи: Вая/Тойя, Вая/Исуми
рейтинг: PG-13
жанр: ангст, романс
дисклеймер: все не мое
1.1.
Пустая квартира, минимум вещей и очень много света. Все вещи старые, потрепанные и недорогие, купленные по распродажам, позаимствованные у обзаведшихся новыми друзей. А свет в окнах золотистый, тягучий, как гречишный мед, вечерний, заливает комнаты тишиной и спокойной пустотой, ожиданием хозяина.
Первый порыв – положить ключи на тумбочку и уйти, тихонько притворив за собой дверь. Кто знает, что могло измениться за год? Всякое могло произойти.
Потом сквозь неуверенность пробивается здравая мысль, что всегда можно сменить замок на двери, и что, судя по вешалке и подставке для обуви, в квартире живет только один человек. Потому можно разуться, повесить куртку на привычное место и не спеша обойти место, которое пусть недолго, но было домом. Которое за этот год так и не перестало им быть.
Полупустой холодильник с какими-то несъедобными полуфабрикатами, вещи, сваленные грудой на низком диванчике с вытертой спинкой, порядок вызван скорее малым присутствием хозяина в доме, чем аккуратностью, чахлый, но упорно цепляющийся за жалкое существование цветок на подоконнике в кухне, брошенный еще предыдущими хозяевами. Тут же проснулась прежняя привычка взять с обычного места приготовленную бутылку с водой и полить.
— Он тебя не балует, как я погляжу. Пей давай, малыш, — разговаривать с цветами – это тоже привычка. Которая закончилась год назад. Острый стыд перед растением резанул неожиданно сильно.
В спальне неприбранная кровать и гобан с незаконченной партией. Два равновесных центра этого дома. Они проводили одинаково много времени и там и там. Хотя гобан, наверное, был важнее. Занимались любовью они где угодно и когда угодно, хоть в маленькой кухне, опираясь на узкий разделочный столик между плитой и холодильником, хоть на коврике в прихожей, торопливо, жадно и поначалу неумело. Впрочем, когда они добирались до постели, всегда хотелось еще.
Играли они совсем не так, как трахались. Не торопливый выплеск желания, а долгое изощренное противостояние, азарт и сосредоточенность, напряжение мысли на грани сил, слияние разумов более глубокое, чем можно себе признаться…
А неоконченная партия была ох какой непростой. Ситуация на гобане приковывала взгляд, интригуя, дразня и… озадачивая. До чего ухитрился дойти Вая, играя сам с собой? Как смог сам себя загнать в такую ситуацию? И правда ли он играл один?
Лежащие рядом с гобаном кифу с текущей партией сами оказались в руках, и жадный до информации мозг впился в историю незавершенного поединка, узнавая больше, чем хотел.
Акира — Еситака. Не Тойя — Вая. Неторопливое течение партии пять последних дней, и, кажется, сегодня эта игра будет закончена. Скорее всего, выиграют белые, если только Вая не найдет лазейку, оставленную ему противником.
На самом деле не все подозрения следует проверять. Потом будет стыдно, это ясно как день, но засунуть руку под матрац было просто необходимо.
Да, все как раньше. И презервативы в прикроватной тумбочке. И собственный халат в ванной, небрежно брошенный поверх халата Ваи. Разные размеры, видимо, никого не смущали, хотя Тойя должен был смотреться смешно.
Воображение словно сорвалось с цепи, показывая, как еще парочка могла смотреться вместе. Возбуждающе – до одури. Больно до злых слез и прокушенной до крови щеки.
А потом догнал стыд. И голос разума мягко, почти без укора, напомнил, кто ушел первым. Вая ведь ничего не обещал. Как и сам Исуми.
И нет смысла грезить о том, что вернулся домой, ожидая счастливого воссоединения, но еще меньше — торопливо обыскивать чужую квартиру в поисках улик.
Поздно.
Остается только тихонько уйти и забыть о том, что вообще был здесь. А ключи… ключи можно передать как-нибудь потом.
2.2.
Еситака был тем еще шилом в заднице, как однажды охарактеризовал его Шиндо. Или просто слишком резким и невоспитанным мальчишкой – это уже по версии Огаты-сенсея. Акира не мог возразить ни одному из них, но его это мало волновало – у Ваи было много других достоинств.
Например, с ним невозможно было поругаться всерьез. И он умел молчать, когда надо, в отличие от вечно лезущего с расспросами и комментариями Шиндо. Еще он умел легко и совершенно без стеснения трепаться о том, о чем сам Акира не мог и думать не краснея. Вая был действительно классным приятелем, по его собственному определению. С ним было легко и здорово.
Правда, не всегда.
— Ты не настроен сегодня доигрывать? Что с тобой?
Ваяя покачал головой и положил наконец на доску камень, который вертел до этого в руках не меньше минуты. Положил неправильно, так, как никогда не сделал бы, будь он сосредоточен на игре.
— Шиничиро вернулся из Китая, представляешь? — Вая перевернулся на живот, согнул ноги в коленях, положил подбородок на край гобана. Слабая попытка казаться спокойным.
Это тема никогда не обсуждалась, в отличие от. Иногда Акира думал, что им все же надо поговорить об Исуми. Обсуждали же они Огату. То есть, не то чтобы обсуждали, но когда они были еще просто друзьями, Вая дал понять, что он в курсе проблемы, так легко и небрежно, словно это не имело значения и ни на что не влияло. Экая невидаль – втюриться по уши в ученика собственного отца, человека чуть не вдвое старше. Пиво, похабные анекдоты, ругань ни о чем, треп часами на любую тему — у Ваи был совершенно непередаваемый стиль вытирания соплей. А Огата-сенсей умел формулировать. Акира по его определению был взбесившимся от спермотоксикоза ребенком. Вая был согласен, по крайней мере, в том, что касалось спермотоксикоза.
Акира не слишком задумывался, с чего это его друг решил с этим вопросом разобраться. Их отношения с Ваей не подразумевали влюбленности или каких-то обязательств. Просто дружба и хороший вкусный секс. Вая легко сообщил, что будет только рад, если Акира найдет способ заполучить свою несчастную любовь.
Через три месяца после того, как они начали спать вместе, Акира предложил снять другую квартиру вместе и съехаться. Вая отказался.
Не то, чтобы Акира не знал. Сначала не задумывался, потом не считал нужным обсуждать. Вая в халате не по размеру. Поливающий чахлый цветок на подоконнике, по два раза на дню проверяющий почту и ревниво отвергающий любые перемены в квартире, затаскавший чуть не до смерти пару старых рубашек Исуми… Ну последний идиот бы понял. Акира считал себя умным.
Вот только оказалось, что полгода – достаточный срок, чтобы привязаться. И заранее заготовленное на случай возвращения Исуми «давай останемся друзьями. Будто ничего и не было» произнести – язык не поворачивался. Все, что пришло в голову, это кивнуть на гобан:
— Доиграем партию? — И я пойду домой осталось непроизнесенным, но услышанным.
— А он заходил, — сообщил Вая, — сегодня днем, — и тут же объяснил: — Он цветок полил.
— Но… А как?
— У него ключи есть.
Акира не считал себя идиотом. В конце концов, Вая вытирал ему сопли, пока он страдал от неразделенной любви. Правда, вряд ли Вае хотелось бежать, куда глаза глядят и зализывать саднящую гордость. Но это уже детали. Решил быть другом – изволь трепаться о ерунде, спаивать бывшего любовника и ни в коем случае не сметь его жалеть.